Что в «Пиратах Карибского моря» переплетены мифологические и фольклорные мотивы разных стран и эпох, пародии на пиратскую литературу и Золотой век голливудского кино – это достаточно известно.
Но я вот совсем недавно заинтересовалась таким мифом, на который прежде не обращала внимания. И дальше бы не обратила, не попади я по ссылке Доджесс на англоязычное сообщество по Барбоссе и Элизабет. Пейринг, конечно, довольно необычный, но не об этом речь. На том сообществе меня поразил баннер. «Красавица и чудовище». И тут до меня дошло то, что прежде никак не вырисовывалось просто в силу того, что мы с жителями западного мира воспитаны на разной мифологии.
Итак. Вспомним сцену в первом фильме, где Элизабет называет себя мисс Тернер. Пираты тогда сразу же сворачивают бой, хватают мнимую мисс Тернер и спешно отправляются на Исло-де-Муэрте, рассчитывая с ее помощью избавиться от проклятья. И только там, когда обряд не подействовал, они задают Элизабет вполне резонный вопрос насчет ее отца. При первом просмотре это теряется в динамике фильма. Но уже во второй раз появляется легкое недоумение. Ну понятно пираты, они особым интеллектом и не блещут, но Барбосса, которого абсолютно все в фильме (даже Джек) считают очень умным человеком. Он тоже не задает вопроса об отце Элизабет. С одной стороны, медальон говорит сам за себя, но с другой – девушка запросто может быть хотя бы племянницей Прихлопа Билла. Не говоря уже о том, что Тернер – не самая редкая фамилия в Англии. Такое ощущение, что для всех пиратов само собой разумеющееся, что спасти их должна именно Элизабет, словно она точно подошла под тот образ, который они себе создали.
И тут я снова возвращаюсь к сообществу.
«Красавица и чудовище»
В нашем русском фольклоре на эту тему есть только одна сказка – «Аленький цветочек». Больше как-то русские девицы чудовищ в прекрасных королевичей не превращали. А вот в западноевропейской мифологии это куда более распространенный сюжет. Основных вариаций три – чудовище (собственно «Красавица и чудовище»), принц-лягушка (этих – великое множество) и принц в виде животного (к примеру – «Беляночка и розочка»). И во всех вариантах спасение у находящегося под проклятьем героя одно – прекрасная девушка. Чем уж она его спасает – это другой вопрос. Когда любовью, когда добротой, когда просто одним своим присутствием.
Но красавиц в сказках использовали не только для превращения чудовищ в принцев посредством искренней любви. Красавица - традиционный искупитель для европейской мифологии, начиная еще с древнегреческой (вспомним Андромеду). И этот мотив то и дело повторялся в европейских сказках. Красавиц кидали в море, чтобы откупиться от стихии, их отдавали дракону (который тоже почему-то принимал красавиц в уплату за город) и т. д. Красавица-искупитель - вообще одна из основных традиций европейской мифологии.
Так не стали ли пираты заложниками прочно засевшего в головах мифа? Какие бы они там ни были пираты-распираты, а сказки им в детстве рассказывали такие же, как и всем детям. Ведь в сложившийся стереотип о прекрасной девушке, которая снимет проклятье, Элизабет вписывалась идеально. Как тут не поверить в знак судьбы.
Хорошая шутка.
| 
