Найти свое место
Ясный день, лазурное море, солнечные лучи играют на волнах. Элизабет с удовольствием швырнула бы камень в эту красоту. Но камня под рукой не оказалось, так что оставалось только ходить вдоль борта, как хищница в зверинце, да скручивать в узел платок.
- Ну что, миссис Тернер? Возвращайся домой, вышивай крестиком и жди мужа. Через десять лет вернется... наверное.
Платок полетел в воду. Это нечестно! Почему они все сейчас загорают в безопасной бухте, а Уилл должен плавать на проклятом корабле? Жить среди призраков, не смея сойти на берег... Нет уж!
«Безвыходных ситуаций не бывает. Но сидя и вздыхая, никому не поможешь. Пора действовать. Даже если Уилл будет служить на «Летучем Голландце», наверняка есть место, где мы сможем встречаться чаще, чем раз в десять лет. Исла де Муэрта или еще что-нибудь в том же духе. Значит, для начала надо найти того, кто знает все дыры Карибов.»
Она спустилась в каюту. Зеркало – уступка дамскому тщеславию – отразило лицо с твердо сжатыми губами, пристальным взглядом. Настоящая морская амазонка. Не подходит.
«Черная Жемчужина» и так напоминает осиное гнездо – два капитана выясняют, кто останется у штурвала. Если Элизабет начнет проявлять излишнюю решительность, ее, чего доброго, сочтут третьей претенденткой на мостик. А тогда помощи не жди.
Через некоторое время на палубе появилось небесное создание, с пиратами явно не имеющее ничего общего. Девице в длинном голубом платье, в перчатках до локтя и с тщательно уложенными локонами претендовать на власть просто не придет в голову. За спиной кто-то присвистнул. Оставалось надеяться, что сие означало «Какая красотка!», а не «Наша Лиззи свихнулась».
Впрочем, Джек новому (или хорошо забытому старому) облику Элизабет обрадовался.
- Отлично выглядишь, куколка! Собралась на берег? Я бы с удовольствием составил тебе компанию. Это, конечно, крысиная дыра рядом с Тортугой, но повеселиться можно и тут. Ты не скучаешь?
- Пока нет, - терпеливо улыбнулась девушка (только не злиться!), убирая руку собеседника со своей талии, - мне нужно кое-что другое.
Озорные искорки в глазах Джека мгновенно сменились настороженностью.
- Я, конечно, понимаю, ты у нас теперь одна из лордов, и королевой была. Но помнишь, кто отдал за тебя голос? По дружбе, ничего больше. А ведь из нас получилась бы неплохая пиратская парочка. Смекаешь?
- Да не об этом речь! Я хочу знать, где база «Летучего Голландца».
Разочарованный вздох:
- Цыпа, ее просто нет.
- О «Черной Жемчужине» говорили то же самое!
- Он ходит не только в здешних водах, и ни один смертный не знает его пути.
- Даже капитан Джек Воробей?
- Ну... если зайти с этого борта... Ладно, слушай. Чтобы понять дорогу «Летучего Голландца», надо знать смерть и море. Смерть знает тот, кто почувствовал ее на своей шкуре, так?
- Считай, треть команды «Жемчужины». Все попадавшие под проклятие.
- Молодец. А кто лучше всех знает море?
- Здесь – ты. И... твой помощник, - дипломатично добавила Элизабет.
- Лучше всего море знает тот, кто живет в нем. Любой человек – сын земли.
- Кто тогда?
- Корабль, - капитан нежно провел рукой по переборке, - они видят волю Калипсо намного четче нас.
- Смеешься?!, - вскинулась девушка, но тут же стихла. Джек выглядел серьезным, как лорд в совете, - Или... но как мне поговорить с кораблем?
- С обычным никак. «Черная Жемчужина» даже слушать тебя не станет, а ты ее не поймешь, - очень быстро ответил пират, - но дети моря – совсем другое дело.
- Кто это?
- Когда корабль уходит на дно, его душа может остаться на земле в обличье человека. Они называют себя детьми моря. Бессмертны, очень сильны, их женщины – красавицы. Глаза у них глубокие, как океан... и характер похож – не угадаешь, с какой стороны ждать шторма.
Элизабет прикусила губу, чтобы не стоять с раскрытым ртом. История о прекрасных морских мужах и девах напоминала детские сказки про русалок. Только она уже не восторженная малышка.
- Так вот, с английскими ребятами этой породы я в дружбе. Могу познакомить. А уж среди них найдутся те, кто видел путь «Летучего Голландца». Пожалуй, Золотая Лань...
- Флагман самого Дрейка?
- Поразительная осведомленность для губернаторской дочки. Это их нынешняя предводительница. Сия дама знает Карибы, как старая крыса – трюм. Истинная пиратка - умна, талантлива, отважна и коварна. Думаю, вы с ней поладите. Если, конечно, старина Джек намекнет принцессе вольных морей – у Лани слабость к титулам – что тебя стоит выслушать.
- Как мне попасть к ней?
- Проще простого. Завтра «Черная Жемчужина» отправится на Тортугу. А уж там завсегда обретается хоть кто-то из детей моря.
- Спасибо тебе! Ты знаешь, как для меня это важно.
- Спасибо не булькает. Хоть бы обняла, цыпа! Вот, другое дело. Только целовать не надо... Неприятный опыт, знаешь ли. Но ты и в самом деле прекрасно выглядишь.
- Джек, извини, конечно, но я привыкла, что собеседник смотрит мне в глаза. Иначе трудно общаться. Я понимаю, у этого платья дивный корсаж...
Пират медленно поднял взгляд. К счастью, Элизабет еще не до конца забыла великосветское воспитание – ее лицо приняло настолько невинное выражение, что Джек разочарованно махнул рукой.
- Ладно, пойду присмотрю, как и что. Без настоящего капитана на этом корабле такой бардак. А завтра – к Тортуге.
Вернувшись к себе, девушка первым делом переоделась. Мужской костюм за последнее время стал привычнее и удобнее. Свое равнодушие к капитанскому мостику она уже доказала, так что хватит веселить команду утонченным видом.
Внезапно Элизабет замерла и прислушалась. Отсюда, из каюты, ритмичный шум волн казался вздохами огромного существа. Раньше она этого не замечала. В воображении мгновенно всплыли рассказы Джека. Неужели корабль действительно живой, обладает душой и сердцем, может любить и ненавидеть, и в посмертии стать человеком?
Девушка робко коснулась деревянной стенки, как будто гладя чужую собаку.
- Жемчужина, ты... слышишь меня?
Несколько секунд она стояла, с ужасом ожидая, что раздастся звучный голос. Но ответа не было. Болезненно обострившийся слух различал скрип обшивки, чью-то ругань на палубе, писк крысы. Последнее и вывело Элизабет из ступора – обнаглевший серый зверек подбирался прямо к ее ноге. Девушка топнула, и юркий грызун скрылся в углу каюты.
- Испугалась? Так тебе и надо. Чтоб там не наговорил Джек, но корабли общаются только с умалишенными, - продолжая строго отчитывать себя за глупость, она натянула куртку. Дело сделано, теперь можно сидеть и расшивать шарф – подарок Уиллу. Хотя нет, лучше подняться наверх, пообщаться с Анной-Марией, да и свежего воздуха там больше.
- Да?, - сказала она своему отражению, - Сбегаешь от маленькой безобидной крыски? А впрочем, лгать себе – самое нелепое занятие на свете. Я сейчас очень не хочу быть одна.
Элизабет зябко повела плечами. Сколько бы аргументов не приводила логика на тему абсолютной неодушевленности кораблей и чьего-то слишком пылкого воображения, ощущение, что за ней наблюдают, никуда не исчезало.
«Лиз, ты не пиратка. Ты – испуганная девчонка. А ну вперед, помогать Анне-Марии чистить рыбу».
Метод подействовал – резкий запах, липнущая к пальцам чешуя и бесконечные рассказы мулатки о ее приключениях отгоняли любые страхи.
Истинно благородная дама, испытав отчаяние и получив надежду, должна была провести всю ночь без сна, задремать на рассвете, увидеть в грезах лицо любимого, проснуться и залиться слезами. Любое другое поведение в такой ситуации просто недопустимо.
Элизабет, несмотря на вчерашнее волнение, умудрилась крепко проспать без сновидений до самого утра и разбудил ее вполне прозаический шум на палубе. Наверно, команда уже готовятся к отплытию. Однако собравшиеся моряки меньше всего были заняты поднианием парусов и выбиранием якоря.
- Что произошло?
- Да это все мистер Коттон, то-есть, его попугай. Взял да и крикнул «Поединок! Поединок!». Ну все сбежались, думали, капитаны, наконец, сцепились, - Анна-Мария нахмурилась, - а он соврал. Я так торопилась...
- Разнимать?
- Посмотреть.
- А капитаны мирно выясняли, под чьим командованием плывем на Тортугу?
- Да их вообще рядом не было, - мулатка оживилась, - Тортуга? Мы туда плывем? Когда?
- Разве Джек ничего не говорил?
- Нет.
- Кажется, - процедила сквозь зубы Элизабет, - поединок все-таки состоится. Только с другим составом. Где там наша птичка певчая летает?
- Попугай?
- Нет, Воробей!
В глубине души девушка понимала, что так себя вести нельзя. Воспитанная женщина не врывается в каюту к мужчине, не отвлекает его от завтрака, не отнимает у него бутылку рома и не угрожает разбить вместилище зеленого змия об голову обманщика. Но Лиз была слишком разгневана, чтобы действовать в рамках приличий.
- Я так и знала! Ты все это выдумал! Своих людей моря.
- Цыпа, ты не заболела?
- Я абсолютно здорова, - усилием воли девушка заставила себя поставить бутылку. – Но кто-то обещал отвезти меня на Тортугу. Помнишь?
- Конечно, что за вопрос? Мы пойдем в это чудное место... завтра.
- А не сегодня?
- К вечеру погода испортится. Не хочу лишний раз рисковать.
- Джек, ты боишься шторма?!
- Нет, но собираюсь для начала выяснить, кто капитан на «Жемчужине», я или трюмные крысы. И кстати, если ты хоть раз назовешь детей моря людьми в их присутствии, твой финал будет печален.
- Почему?
- Потому что большинство сухопутных для них – все равно, что глупые обезьяны. Посуди сама: они плавают как рыбы, способны убить акулу одним ножом, любые полученные ими раны заживают в мгновение. Но морской народ – не только непревзойденные бойцы, они еще и (пират понизил голос) колдуны. Да, эти ребята умеют поднимать волны или усмирять бурю взмахом руки. А уж нынче, когда Калипсо свободна, они и вовсе в фаворе. Так что люди в их глазах не многого стоят.
- Ты тоже человек. Как тебе тогда удалось сдружиться с ними?
- Я – капитан Джек Воробей.
- Извини, но это – не объяснение.
- Хороших моряков там уважают. По старой памяти – все-таки когда-то дети моря были кораблями и зависели от своей команды. А теперь слушай меня внимательно: сейчас ты прекращаешь истерику, идешь к себе и не лезешь в мои дела. Завтра мы отплываем.
- Хорошо. – Элизабет отвела глаза. Ярость утихла, и она чувствовала безумный стыд за свою вспышку, - Если будет поединок, не позволь себя убить, ладно?
- А то кто доставит тебя на Тортугу?
- Я просто боюсь за тебя... немножко.
Судя по лучезарной улыбке Джека, невысказанные извинения были приняты. Или он опять понял все по-своему?
- Справлюсь, цыпа. Может, посидишь со мной? Выпьем за свободу, за Веселый Остров.
- Я и в трезвом состоянии была страшна, как ураган.
- Вот именно. От хорошего рома подобреешь. Одиночество, знаешь ли, не идет женщинам на пользу.
- Я уже замужем.
- И чем оно мешает тебе выпить со старым другом?
- Не думаю, что Уиллу это бы понравилось. И ты сам говорил – нам не судьба...
Пользуясь легким замешательством пирата, девушка выскользнула из каюты. Вслед донеслось:
- От приличных, кроме сладких разговоров, никакого толку!
«Вот так с ним всегда! Хочешь сказать что-то хорошее, а получается... Но если б кто-то не решила для начала изобразить из себя грозную Калипсо, не пришлось бы потом на скорую руку выдумывать допустимые моралью нежности. Ладно, Бог с ним, с Джеком. Из-за чего я так разозлилась? Певчая птичка честностью не отличается, но и открыто лгать мне не станет. Тем более с таким явным вымыслом. Нет, в детей моря стоит верить. И дело не в нем, а во мне. Я веду себя, как сумасшедшая, вместо того, чтобы верно ждать, бросаюсь на поиски неведомого спасителя, готовлюсь к встрече с очередной живой легендой. Но это все только ради Уилла.»
Язвительный голосок в глубине души шепнул:
- А не ради приключений? Ты уже хочешь увидеть детей моря. Тебе нравится, да, да, не отрицай, нравится идея отправиться в пиратский рай Карибов. И благородная цель спасти супруга – всего-лишь повод. Вот представь, что он опять рядом с тобой, и предлагает тихо-мирно жить в Порт-Ройяле. Что ты скажешь, миссис Тернер?
- Соглашусь, конечно.
- И каждую ночь будешь видеть во сне черный флаг над волной.
- Глупости! Я на сие зрелище уже насмотрелась.
Для укрепления своих убеждений Элизабет целый день провела над рукоделием, мечтая, как и положено даме за таким занятием. Встреча с Уиллом, она набрасывает ему на шею расшитый шарф, муж целует ее, и лазурная свобода вокруг... Нет, они идут по пристани, возвращаясь домой. И никакого моря.
К вечеру погода и впрямь испортилась, придав словам Джека большую достоверность. Впрочем, к утру природа приняла свой прежний дивный облик. Встретив рассвет на палубе, Элизабет пару часов скиталась по кораблю, уговаривая себя подождать, не идти в очередной раз выяснять отношения. Что характерно, за время изображания из себя неприкаянного призрака она успела столкнуться и пообщаться со всей командой, кроме лично Воробья. Капитан как сквозь землю провалился.
«Еще немного таких блужданий, и я сорвусь до повторения вчерашнего спектакля. Нет, Лиззи, ты не станешь этого делать. Ты терпеливо и спокойно отправишься к каюте Джека и выяснишь, сколько певчая птичка собирается спать.»
Первым ответом на стук в запертую (видимо, капитан тоже сделал выводы из вчерашнего события) дверь был стон.
- Что с тобой? Ты ранен? Открой.
- Не... могу. У меня... лихорадка.
- Какая?
- Зеленая. Очень опасная. Я не должен выходить.
Элизабет обернулась как раз вовремя, чтобы заметить выражение лица с интересом слушающего их разговор Гиббса. Несмотря на жалобно-героические звуки из-за двери, ухмылка боцмана четко намекала, какую именно болезнь называют «зеленой лихорадкой». Похмелье, вещь, очень распространенная среди отдыхающих пиратов.
Вопреки собственным ожиданиям, у девушки не возникло и мысли о том, чтобы выцарапывать страдальца из каюты и устраивать ему скорое излечение от жизни. И голос был на удивление холодным.
- Сочувствую, Джек. Надеюсь, ты выздоровеешь.
- Дай мне три дня... Или я умру, или Тортуга.
- Зачем рисковать бесценным капитанским здоровьем?
- Но провести тебя к детям моря могу только я.
- Ошибаешься. Я нашла того, кто поможет мне.
После сакраментальной фразы Элизабет подождала минуту, но ответа не последовало. Итак, хитрость не удалась – то ли Воробей понял, что она блефует, то ли просто решил играть больного до конца. Зато ее положение сейчас... глупее не придумаешь. От помощи Джека отказалась сама, а если эти любимцы Калипсо действительно такие грозные, то остальные пираты вряд ли пойдут к ним. Хотя нет. Есть один, который сделает это... хотя бы чтоб позлить своего соперника. Вперед!
Возле мостика девушка поняла, что невольно замедляет шаг. Ей очень не хотелось общаться с бывшим мертвецом, но более подходящей кандидатуры на роль провожатого не находилось.
- Доброе утро.
- Доброе утро, миссис Тернер, - Барбосса даже не соизволил взглянуть на Элизабет. Интересно, хоть сейчас он от горизонта отвлечется?
- Капитан, где можно найти Золотую Лань?
Старый пират обернулся так стремительно, что девушка попятилась.
- Зачем вам нужны дети моря?
- Я... мне сказали, что они знают путь к «Летучему Голландцу».
- Любопытно. И откуда сведения?
- От Джека, - Лиз старательно изобразила недовольство и презрение, впрочем, особо притворяться ей не пришлось, - Он нарассказывал мне о мудрых колдунах, ведающих тайны Калипсо, об их прекрасной предводительнице, - девушка заметила неприятную ухмылку Барбоссы, - и обещал на Тортуге познакомить меня с ними. Но что-то не торопится.
- Надо же! А он не говорил, что эта встреча для вас равна смерти?
- Н-нет. Но почему?
- Из ревности. Их «прекрасная предводительница» обожает Джека и очень не любит делиться своей добычей. А про вашу ночь на острове уже болтают во всех тавернах. По крайней мере, дочери моря, собиравшиеся у Тиа, поминали вас обоих достаточно откровенно.
Элизабет почувствовала, что краснеет.
- Мы... не... Я бы никогда... Это мерзкие сплетни, и больше ничего!
- Охотно верю. Только Лань вряд ли станет вас слушать.
- Ни одно разумное существо не будет ревновать Джека. Это же придется выяснять отношения со всей женской частью Тортуги!
- Она горда, как дьявол, и не обращает внимания на всякую мелкую рыбешку вроде портовых девок. Но вы – существо заметное. Оставьте свои поиски, миссис Тернер. Леди морей вызовет вас на дуэль при первой же встрече.
- А они – колдуны и непревзойденные бойцы...
- Что за чушь? Среди их братии чародеев не больше, чем среди людей. Дети моря сильны, но медлительны. Хороший фехтовальщик может выиграть поединок с ними, - прежде, чем Лиз успела обрадоваться, пират добавил, - Не беспокойтесь, к вам это не относится. Сколько времени назад вы впервые взяли в руки клинок? А Лань ходит в человеческом теле, почитай, лет сто. Все легенды об их непревзойденных способностях основываются только на одном – боевой опыт. И еще, рана, нанесенная шпагой, для нее будет, скорее, неприятна, чем опасна. А удар абордажной сабли для вас?
- Неужели у них нет слабостей?
- Вам не хватит умения воспользоваться преимуществом в скорости. А если вы выйдете на поединок с факелом вместо клинка, то получите метательный нож в горло.
- Почему?
- Они смертельно боятся огня. Любой ожог для них – это надолго, если не навсегда. Тут уже не до правильной дуэли.
- Понятно, не подходит. Мне надо договориться с ней, а не драться насмерть...
- И все-таки собираетесь их искать. Но на черта вам сдалась Золотая Лань? Она точно не колдунья.
- То-есть никаких тайн Калипсо и пути на «Летучий Голландец» дети моря не знают?
- Вполне могут. Только не флагман, а подруга и помощница Тиа Дальмы, Джудит.
- Если меня не обманывает память, так звали... так назывался первый корабль Дрейка.
- Она и есть. Еще вопросы?
- И где обретается сия дама?
- Рядом с Золотой Ланью, в том-то и проблема. Вся старая эскадра держится вместе. Из тех, кто помнит сэра Фрэнсиса, осталось лишь четверо-пятеро, и у них нет ни малейшего желания потерять еще кого-то. Так что сейчас вся компания сидит на Веселом Острове, делится впечатлениями о событиях недавнего времени. И они вам нужны...
Девушка искренне надеялась, что странная интонация последней фразы пирата – это хоть какой-то интерес к ее судьбе, а не очередная насмешка.
- Вы знаете, как мне пообщаться с Джудит, не вызвав ярости флагмана?
- Знаю. Вопрос в том, согласитесь ли вы?
- На что?, - Элизабет надеялась, что голос звучит достаточно спокойно, хотя на душе скребли кошки. Если уж Джек ее так подставил, чего ждать от этого...
- Появиться вместе со мной на Тортуге... как моя любовница.
Яростная попытка дать наглецу пощечину закончилась плачевно – Барбосса ловко перехватил руку девушки и так сжал, что Лиз чуть не вскрикнула.
- Потише, девочка, я еще не договорил. Тебе надо развеять подозрения Золотой Лани. На твое замужество леди плевать, дети моря браки ни в грош не ставят. Но крутить романы с двумя заклятыми врагами не рискнет ни одна здравомыслящая женщина, какой ты все же являешься.
- Отпустите.
- Ах да, конечно. На будущее – не хорошо перебивать старших. Ну так что вы решите?
- Никогда! Моя репутация...
- В чьих глазах? На Веселом Острове нет высшего света, и, уж поверь, там сплетничают без змеиного ехидства благородных дам. Ибо здешняя мораль проста: развлекайся как хочешь!
- Пока не перейдешь дорогу кому-то опасному.
- Не без того.
- Нет! Если Уилл узнает...
- А он ревнив и верит слухам? Тогда все ваши старания напрасны. За десять лет хоть один добрый человек намекнет, что в отсутствии мужа вы не сидите на глухом островке, глядя в синюю даль.
Девушка молча отвернулась. Вот сейчас закрыть глаза, подставить лицо ласковым лучам и поверить, что щеки горят всего-лишь от солнца. Порядочная женщина не должна, просто не может вести такие разговоры. Да, но ты уже зашла слишком далеко. Приличная женщина не начинала бы всю эту эпопею с поисками. И ты, Лиз, будешь действовать, а не высматривать в волнах неведомую подсказку.
- Зачем вам это нужно?
В ответ усмешка:
- Похвастаться любовной победой.
Элизабет сжала кулаки, но повторять неудачный опыт не рискнула – пальцы все еще ныли.
- Мелковато для вас, капитан.
В первый раз за всю беседу в серых глазах мелькнуло что-то вроде уважения.
- Я не желаю появляться на Тортуге в гордом одиночестве а-ля блуждающий дух.
- Хотите, чтобы никто не вспоминал, кем вы были?
- Да. Каков же будет ваш ответ?
- Я согласна.
- Хорошо. Условия: выглядеть красиво – у вас это великолепно получается, и не пытаться искать кого бы то ни было самостоятельно. А как себя вести, думаю, догадаетесь. Женщин не надо учить притворству.
- Да, конечно же. Мы, как известно, рождены для подобной игры., - нервно улыбнулась Лиз и горячим злым шепотом добавила, - Если заиграетесь, могу и убить.
- Это отказ?
- Нет. Просто к слову пришлось.
- А! Когда прячете нож в рукаве, маскируйте рукоять кружевом.
- Что?
- Ничего. К слову пришлось. А теперь прошу, исчезните с мостика. Хватает того, что здесь вечно крутится один лишний.
- У него зеленая лихорадка. Клялся, что дня через три встанет.
- Значит, этот раунд за мной. Чего же вы ждете?
Надо было вежливейшим образом поблагодарить и уйти, но проклятое любопытство заставило девушку задержаться.
- И много обо мне... напридумывали?
- Выше мачты. Ситуация, когда юная леди оказывается на пиратском корабле, сама по себе порождает сплетни, не находите? А ваше дальнейшее поведение их только подтверждало. Так что список ваших, хм, кавалеров достаточно длинен.
- Сволочи! Они... они б еще мой роман с Анной-Марией изобразили!
- Возможно, такое тоже рассказывают. Радуйтесь, что половина Тортуги неграмотна.
- Почему?
- Иначе они могли бы об этом написать. Не смею вас больше задерживать... Элизабет, у меня не железное терпение. Найди себе другое место.
Оставаться на мостике после такого предупреждения было в высшей степени неблагоразумно. Ссориться с новообретенным союзником девушка не хотела. Сейчас, устроившись на бухте канатов, она наблюдала за суетой команды. То ли народу до смерти надоела безопасная, но скучная гавань, то ли пираты в своей обычной манере решили, что пусть капитаны разбираются, а мы посмотрим, за кем удача, но спорить с Барбоссой и ждать выздоровления Джека никто не собирался.
Ладно, какая разница, кто о чем думает, главное, что она еще на один шаг приблизилась к цели. Вот только почему так невесело на душе? Элизабет с удивлением поняла, что завидует всей этой сутолоке. Здесь была настоящая жизнь, а она... а ей тут нечего делать. «Найди себе другое место!» Умеют же некоторые одной фразой отравить всю радость! Потому что именно этим она последнее время и занимается: ищет свое место. Вернее, с редкостным талантом оказывается на чужом.
«И кто я? Благородной дамы из меня не получилось. Леди китайских пиратов – смешно. Флибустьерская королева – еще смешнее. Мореплавательница книжная! Я всегда мечтала о вольной романтике и что получила? Дивное путешествие на кораблепривидений, увод из-под венца в тюрьму, смерти тех, кто был мне дорог. Побыла предательницей. А главное, ни разу у меня не получилось забыть, что я здесь чужачка. Кодекс не для сухопутных крыс. Даже королевой меня выбрали по одной простой причине – как темную лошадку, как девочку, которая скажет нужные слова, а после боя тихо уйдет обратно в тень, а не станет сводить счеты. Да, еще, как выяснилось, за это время про меня собрался целый ворох сплетен, и мое имя треплют во всех тавернах Тортуги.»
Вспомнив, какое испытание ждет ее в главной пиратской гавани, Лиз тихо застонала от унижения, но тотчас зажала рот рукой. К счастью, окружающим было не до ее поведения.
«Хватит ныть! Я – жена Уилла Тернера, и должна его спасти. Надо – буду любезничать со старым пиратом, надо – брошусь на колени перед Джудит, Ланью, или кто у них там колдунья. Все прочее к чертям!»
В плаванье девушка изо всех сил старалась вести себя разумно. Не изображать корсара, держаться в стороне от капитанских споров – почуяв, что власть уходит, Джек очень быстро выздоровел. И даже нашел время отговаривать Элизабет появляться на Тортуге, в чем, правда, не преуспел, хотя соблазну бросить всю эту дурацкую затею помог изрядно. Чтобы лишний раз не общаться с ним и не подвергать свою решимость искушению, она почти перестала выходить из каюты. И благословляла свою незабвенную гувернантку, в свое время внушавшую непоседливой воспитаннице: пока у женщины работают руки, у нее работает голова. Так что львиная часть вынужденного «досуга» посвящалась перешиванию многострадального голубого платья.
Красота красотой, но ее наряд должен быть удобным. Может, укороченная юбка и выглядит не совсем прилично с точки зрения высшего света, зато теперь в ней можно, если что, сбежать, не рискуя споткнуться на первом же шагу. Или драться. Элизабет великолепно помнила предупреждения насчет боевого мастерства детей моря, но спускаться на берег безоружной овечкой не собиралась. Шпага – вещь неженственная, а вот кинжал вполне дамское оружие. Для большей достоверности Лиз украсила ножны голубой тканью. Получилось даже мило, по крайней мере, теперь никто не посмеет сказать, что сия вещь не подходит к платью, ибо обрезками от данного платья ножны и приводились в более симпатичный вид.
«И что ты сумеешь сделать с кинжалом против сабли? Или это оружие против твоего же спутника? Так в любом случае тебе ничего не светит.»
«Знаю. Но без клинка я смогу еще меньше. А к вечеру мы будем на Тортуге.
Отказаться от дурацкого плана? Запереться в каюте и объявить, что у меня зеленая лихорадка в тяжелой форме. Или честно высказать капитану, что не могу так поступить, разрыдаться... хотя зачем тратить зря слезы? На него это точно не подействует. И я перечеркну все, что уже сделала. Нет, мне нельзя отступать.», - девушка пробормотала сквозь зубы уже привычные фразы о долге жены, о том, что любовь дороже репутации и, неожиданно для себя, закончила монолог: «Это мое приключение, и я не сбегу от него! Пора готовиться к своей роли»
Она прошлась по каюте. Платье не стесняет движений, прекрасно. Теперь причесаться так, чтобы волосы не мешали...
Отразившаяся в стекле женщина была, без сомнения, эффектна. Блеск в глазах, шальная усмешка. Настоящая подруга пирата. Подмигнув своему зеркальному двойнику, Элизабет шагнула за дверь.
- А если Джек опять начнет отговаривать меня... пошлю его ко всем чертям! Сегодня мне можно.
Соленый воздух казался пьянящим. Или это ее саму лихорадит? Лиз покрепче вцепилась в попавшуюся под руку веревку и продолжала, стоя у борта, наблюдать, как приближается остров. Тортуга, флибустьерский рай. И сколько кораблей в порту! Жалкие, потрепанные штормами неудачники и гордые красавцы, с разномастными грозными флагами. Пожалуй, только встреча лордов Братства выглядела более внушительно.
- Те, кого ты ищешь, здесь.
Раздавшийся рядом хриплый голос заставил девушку вздрогнуть.
- Капитан, зачем же так пугать? И... откуда вы знаете?
- Взгляните вон туда.
С точки зрения Элизабет, судно, на которое указал Барбосса, ничем особенным не отличалось. Обычный трехмачтовик, пара вахтенных на палубе.
- И что?
- Это «Дракон», корабль питомцев сэра Фрэнсиса. Флаг заметили?
На синем полотнище извивался крылатый змей. Девушка поморщилась – эмблема словно перелетела сюда с одной из любимых книг ее детства. Надо было узнавать сразу.
- Под таким плавал сам Дрейк.
- Да. Наш уговор еще в силе?
- Я не забываю своих слов.
- Я тоже. Нам на берег, моя дорогая.
Еще пару секунд Лиз медлила, сделав вид, что увлеклась рассматриванием брига детей моря.
« Ты же кокетничала с Джеком. Да, но играть любовницу мужчины, который мне неприятен – это ужасно. А, к чертям! Я – актриса, я все могу!»
Жаркая волна отчаянной решимости подхватила ее. Уилл никогда об этом не узнает, а мнение прочих – вздор.
- Конечно. Всегда мечтала увидеть Тортугу.
- Знаешь, этот остров – полный бардак, но на свой лад приятный.
Точнее сказать про флибустьерский приют было нельзя. По сравнению с ним Порт-Ройял казался церемонным и чопорным, как чаепитие трех пожилых леди. В первый миг девушку даже слегка испугала вся эта веселящаяся суматоха.
- Страшно, девочка?
- С тобой мне нигде не страшно, - кокетливо блеснула улыбкой Элизабет, внутренне удивляясь собственному притворству. Наверно, артистки на сцене тоже испытывают такое пьянящее волнение, когда произносишь все, что угодно, не краснея, и встречаешь чужие взгляды без капли стыда. - Здесь слишком шумно, только и всего.
- Шумно, бестолково, рискованно... как всегда. Но это жизнь, Лиззи. Похоже, за десять лет тут ничего не изменилось. Приятель, может, хватит отгонять призраков?
Последняя фраза относилась уже не к ней – замерший поблизости мужчина в яркой одежде (впрочем, большинство здешних обитателей одевались со вкусом попугая) прекратил цепляться за крестик и с напряженной (оттого глуповатой) ухмылкой шагнул поближе.
- Приветствую! Джек клялся, что ты мертв.
- Закон морей – слухам не верь. Их тут слишком много. Как видишь, я жив.
- Ага, заметно, - парень откровенно оценивающе уставился на Элизабет. Вместо того, чтобы смутиться или обидеться, она ответила нагловатому французу (акцент выдавал его происхождение с головой) таким же пристальным взглядом – от сального шейного платка до ботфорт, которые, похоже, жевала корова.
- Поль, я не отдаю свою добычу - легкой угрозы в голосе старого пирата хватило, чтобы «модник» отвел глаза, - Кстати, не знаешь, где сейчас ребята с «Дракона»?
- Старшие?
- Матросня мне не интересна.
- Аурелии вроде на берегу нет, остальные – в «Пяти тузах».
- Благодарю.
- Эх, а все же такие красотки – не для стариков.
Скромная девушка в глубине души ужаснулась предстоящей дуэли, корсарша оскалила зубки.
- Такие женщины, как я, сами знают, с кем им быть. И выбирают лучших. Удачи, Поль.
- Еще немного, и я поверю, что ты родилась на Тортуге.
- Гектор, я была, есть и буду сухопутной крысой. Просто не люблю неуклюжие комплименты, - Лиз решила сменить тему разговора, пока ее уверенность не улетела, как дым, оставив после себя осознание полного и окончательного падения, - Аурелия – это и есть Золотая Лань? А почему у таверны такое смешное название?
- Да, многие дети моря выбирают второе, человеческое имя. Так проще говорить с людьми. А «Пять тузов» держит бывший шулер, увековечивший в названии способ, которым он и заработал деньги на таверну. Одно из самых приличных заведений здесь. Вот мы и на месте.
Под мастерски сделанной вывеской с шестью картами – помимо четырех обычных, здесь красовался лишний червовый туз да кривляющийся джокер, не иначе, портрет хозяина – обреталось достаточно большое и светлое помещение. Впрочем, Элизабет больше заинтересовала не обстановка, а собравшиеся здесь люди. Судя по роскошному оружию и чуть меньшей аляповатости в одежде, это была элита флибустьерского мира.
- Кого я вижу? С возвращением, Барбосса!
- Приветствую!, - капитан шел по залу с уверенностью льва. Девушке казалось, что ее спутник забыл о ней, но ей ничего не оставалось, как идти рядом.
- Лиззи, видишь компанию за столом в углу? Стол, на котором нет ни единой свечи? Это они, - девушка невольно шагнула в ту сторону, но пират притянул ее к себе, - Условие – не лезть к ним в одиночку, забыла? Ладно, дай мне пообщаться с приятелем, а дальше будут тебе твои дети моря.
Сидеть в нескольких метрах от разгадки тайны и не сметь подойти было мучительно, но другого выбора не предлагалось. Элизабет рассеянно кивнула, когда Барбосса назвал имя своего знакомого – впрочем, сейчас девушка не обратила бы на того внимания, даже будь он самим Морганом. К счастью, участия в разговоре от нее не требовалось. Мужчины спорили о чем-то своем, а она могла рассматривать тех, кого искала.
Самой яркой личностью, без сомнения, была рыжеволосая женщина в розовом платье. Каждый ее жест сопровождался позвякиванием множества украшений, а уверенный громкий голос разносился на половину зала. Неужели это и есть Аурелия? Судя по внешности, назвав ее «прекрасной предводительницей», Джек не погрешил против истины.
- И такова воля Калипсо, Вэндж!, - закончила свою речь пиратка.
- Да, в этом ты разбираешься, Джудит, - насмешливо протянул ее собеседник.
«Джудит? Колдунья? Ну конечно, флагман должна выглядеть серьезнее. А чародейка может позволить себе экстравагантность.»
Переведя взгляд на усмехающегося сына моря, Лиз почувствовала укол боли. Нет, сходство было больше воображаемым, но военная выправка и презрительное спокойствие на лице роднили его с Норрингтоном. Джеймс, Джеймс, почему все так вышло? Почему за спасение надо платить жизнью друга? Воспоминание жгло душу. Стараясь избавиться от наваждения, девушка начала изучать остальных детей моря.
Третьим за столом сидел парень в матросской одежде. Элизабет никогда бы не подумала, что этот простоватый увалень с неровно подстриженными волосами может иметь какое-то отношение к мистическим любимцам Калипсо. Они все люди как люди, но если Джудит и Вэндж (что-то знакомое в имени) хотя бы красивы, то парень... обычный. Ничего особенного. Видимо, он пытался успокоить своих... сородичей, то и дело звучало:
- Ребята, хватит! Джу, не обижайся, мы просто пошутили.
Четвертой и последней в компании была совсем юная девушка, не старше лет пятнадцати. Упрямо склонившись над инструментом, отбрасывая падающие на лоб пряди, она настраивала гитару. И это миловидное создание тоже... бывший корабль? Невероятно. Разве что какой-нибудь маленький, но быстрый барк. Загорелое лицо, светло-рыжие, золотистые волосы. Из таких девочек иногда вырастают замечательные красавицы, а иногда – заурядные простушки.
Музыкант, наконец, завершила свою работу чистым аккордом. Победно вскинула голову. Их взгляды встретились, и Лиз невольно улыбнулась гитаристке. В следующий миг юная корсарша ударом по столу прервала ссору детей моря. Торжествующее выражение на ее лице сменялось яростью.
- Кто это?, - ахнула Элизабет, уже догадываясь, что за существо перед ней. Мужчины обернулись.
- Все-таки нарвались, - процедил сквозь зубы Барбосса, - Она и есть.
- Ты в ссоре с Аурелией?, - удивился его собеседник, чьего имени девушка так и не запомнила.
- Вроде бы нет, но леди чем-то явно недовольна.
- Тогда удачи тебе! Сам знаешь, в таких делах каждый за себя, а мне с ними цапаться неохота.
- Удача мне пригодится, - фыркнул старый пират, - Лиззи, а ты чего застыла? Беги, им тебя в жизни не догнать.
- И ты один против них..., - пролепетала Элизабет, наблюдая, как трое детей моря приближаются к ним. Возле стола осталась только Джудит.
- А толку с тебя? Может, обойдусь без драки. А если нет... найди наших, с «Жемчужины». Скажи, что капитан в беде. Быстро!
Повинуясь приказу, девушка бросилась к выходу. Кто-то попытался подставить ей ногу, она чудом успела увернуться. Сердце безумно колотилось от страха и еще стыда.
«Пираты не придут на помощь. Им все равно, кто останется на мостике. А я... я не хочу опять убегать, бросая других на произвол судьбы. Это из-за меня взбесились дети моря. И мне нужна была встреча с ними. Хватит жить предательницей.»
Развернувшись, она увидела блеск обнаженных клинков. Абордажные сабли у предводительницы и «матроса», шпага у Вэнджа. Барбосса насмешливо отсалютовал троице.
- Что случилось, Лань? Мы вроде бы не переходили друг другу дорогу.
- Флагман, не надо!, - взвизгнула со своего места Джудит.
- Дело не в тебе. А в той девице с кроличьей душой, - дочь моря осеклась, наблюдая за возвращением Элизабет.
- Кролики тоже кусаются, - улыбнулась девушка, искренне надеясь, что губы не дрожат. Пальцы намертво вцепились в рукоятку бесполезного кинжала.
- Вернулась? Ох и дура ты, Лиззи! Ладно, подыхать, так весело. Оставь ее, флагман. Эта женщина со мной.
- М-да? Мне показалось, она хочет говорить сама за себя.
Сейчас девушка удивлялась, как могла принять пиратку за девочку. Аурелия была невысока ростом, на этом сходство с ребенком заканчивалось. Жесткое неприятное лицо, губы кривятся в злой гримасе. Настоящая ведьма!
- Да, я буду говорить сама за себя. Я искала тебя, Золотая Лань.
- Я тебя тоже.
Крик заглушил ее слова. Колдунья медленно, как слепая, шла к ним, вытянув руки.
- Нет! Остановись, Лань. Девушка... Священно! Истинная кровь! Не убивай. Она... кровь... память... Не тро...
Вопль оборвался, Джудит пошатнулась и упала. «Матрос», рядом с которым она остановилась, еле усп
|
