1

Тонким музыкальным слухом я не обладал и в детстве, а уж после десяти лет на флоте – тем более. Однако же я явно слышал, что мисс Суонн фальшивит.
Что поделать, у расположения губернатора всегда было особое приложение – взбалмошный рыжий чертенок – избалованная дочка. И ее отвратительное сопрано, которое губернатор хвалит и упорно демонстрирует гостям. Мне тоже приходится хвалить. Тем более что я все же не уверен, что это, действительно, отвратительно. Но мне не нравится..
Хуже всего, что Джордж пророчит чертенка мне в невесты. И я знаю, что это было бы разумным выбором.
Ладно, я еще подожду об этом думать.
Лицо у нее обещает стать ничего через пару лет, если сойдут веснушки, но какая же она все-таки нескладная, худая и угловатая, а ведь ей уже пятнадцать…
Зато танцует она лучше, чем поет. Потому я искренне обрадовался, когда маленький домашний концерт перешел в такой же домашний бал на полтора десятка друзей губернатора.
Странно, что я в первый раз заметил, какие у чертенка дерзкие глаза. Раньше они тоже были дерзкими, но по-детски. А сегодня в них есть что-то взрослое. Неожиданно. Причем, увидел я это ни с того, ни с сего посреди вечера, хотя уже час смотрел на нее.
Она как-то странно улыбнулась, взяв меня за руку… Ладно, неважно – танцуем.
У нее слишком живой характер, чтобы точно разучить фигуры, но в пластике ей не откажешь. Она даже красива.
- Капитан, можно я попрошу вас кое о чем? – вдруг подмигнула мисс Суонн.
Не слишком правильно говорить во время танца. Но разве не эта юная леди задает здесь тон, как хозяйка дома?
- Только не рассказывайте, отцу, хорошо? – быстро добавила она.
Я немного сбился с ритма. Я? Не рассказывать отцу? Ну, это уже перебор…
- Хорошо, обещаю, что не расскажу, - согласился я.
Опасный поворот, но все же чертенок – ключик к ее отцу. Не стоит портить с ней отношений. Даже если для этого придется встать на ее сторону в какой-то ее очередной жуткой идее. Надеюсь, что ничего непристойного…
И почему мне показалось, что у нее взрослые глаза? Ребенок как ребенок. Все тот же. И все-таки что-то в ней изменилось за полгода, что я ее не видел…
- Я хочу завтра утром попасть на ваш корабль. Вы же можете мне разрешить, капитан?
Что?!
- Прошу прощения, мисс Суонн…
- Нет-нет, - быстро перебила она, краснея. – я не о том, чтобы взять меня в команду…
Куда взять?! Боже мой…
- … я только на пару часов. И пока отец не знает. Ну, пожалуйста. Я… я так хочу, вы даже не представляете.
Я почувствовал себя идиотом.
- Но, что же вы собираетесь делать на корабле? – все же спросил я, вместо того, чтобы сказать, что это невозможно.
Как же я ошибся. Если показать чертенку хоть капельку неуверенности, она сожрет с потрохами! Она это умеет. Ох, как у нее загорелись глаза.
- Я хочу переодеться в мужское платье и залезть на мачту! И из пушки выстрелить, если можно!
Я усмехнулся. Ну конечно, наш чертенок не только интересуется пиратами, но еще и мечтает почувствовать себя амазонкой. На это было бы чертовски забавно посмотреть со стороны, но губернатор меня убьет, если узнает. А он все равно узнает – шила в мешке не спрячешь. Даже если почти вся команда на берегу после полугода в море.
С другой стороны, я ведь знаю, что губернатор ничего мне не сделает, если дочурка его разжалобит. И я отлично отдаю себе отчет в том, почему чертенок ко мне так славно расположена. Ко мне лично она совершенно равнодушна. Даже ее приятель-кузнец ей явно приятнее. Просто ей нужен хоть кто-то, кто не осуждает ее выходок. За неимением кого-то еще им стал я. Стоит ли разочаровывать ее?
Интересная задачка…
Мы стояли рядом у крайнего левого окна. Она смотрела на меня выжидающе, но уже почти победно. Неужели, она настолько уверена, что я ей не откажу? Вот маленькая нахалка…
- Мисс Суонн, вы хоть понимаете, почему во время последнего путешествия губернатор не позволял вам забираться на мачту? – спросил я, чтобы потянуть время.
- Не желаю этого понимать, - отрезала она.
- Потому что это трудно и довольно опасно.
- Я не боюсь!
О боже, что я сказал? Все-таки я совсем не понимаю детей, если мог так повернуть разговор. Ну, решай Джеймс Норрингтон. После этого «гениального» аргумента осталось только соглашаться или не соглашаться.
Черт, я же хотел завтра выспаться по-людски…
- Хорошо, давайте заключим договор, мисс Суонн. Мы с вами пойдем завтра на «Разящий», И я ничего не расскажу вашему отцу. Но вы будете осторожны.
Она рассмеялась и бросилась мне на шею. Несколько человек на нас странно покосились. Ну, все, после этого я, как джентльмен, обязан на ней жениться…
- Спасибо! – она рассмеялась еще раз.
И умчалась. А кто будет договариваться о времени и месте встречи?

2

На «Разящем» осталось от силы пятьдесят человек. Из офицеров только Уэсли. Его не стоило труда уговорить сделать вид, что все в порядке – он же такой же чокнутый, как наш чертенок. А остальные не знают мисс Суонн в лицо. Пускай думают, что капитан привел шлюху и решил так странно поиграть.
Мне пришлось с рассветом встречать чертенка за задней калиткой ограды губернаторского дома. Я был сонный и нервный. Но юная леди просто приплясывала на месте от нетерпения. Я подумал, что жизнь чертовски несправедлива…
Только по дороге в порт я рассмотрел, во что она одета. Какие-то знакомые мужские тряпки. Ну, конечно, ей их дал этот ее кузнец. Интересно, она ему сказала, зачем?
Заговор ширится…
Иногда меня просто восхищает, как чертенок умеет манипулировать людьми. Весь мир вращается вокруг нее.
- Прошу прощения, мисс Суонн, мне придется называть вас просто Элизабет, чтобы матросы не поняли, кто вы.
- Конечно… капитан, - кажется, она хотела назвать меня как-то по-другому, но не решилась.
Я улыбнулся ей теплее, постаравшись согнать с лица хмурое сонное выражение. Иногда я сам не знаю, чего хочу: чтобы чертенок оставила меня в покое, или чтобы она почувствовала себя увереннее, перестав говорить со мной отрывисто выпаленными фразами. Ведь вроде бы и нет во мне ничего такого, из-за чего она робеет. Впрочем, мы слишком разные, чтобы я мог ее хорошо понимать.
И все-таки она очаровательно безрассудна. Кто бы заподозрил меня, если бы она не дошла до корабля и не вернулась домой из этой прогулки?
Нас ждала шлюпка. Матрос помоложе – я его еще даже не знаю по имени, кажется, мы завербовали этого парня две недели назад с потерпевшего крушение торговца – подмигнул чертенку. Я посмотрел на паренька так, что он сразу же уткнулся в весло. Правильно – человек в трезвом уме не хочет линьков.
Мисс Суонн притихла. Но это только пока мы не взобрались на борт. Там я едва успел поймать ее, когда она занесла ногу на ванты.
- Не с этой стороны, - объяснил я. – Проще с подветренной.
Крен, конечно, почти не заметен, но все же.
Я полез следом за ней, мысленно выругавшись. Я даже уже видел первые признаки: стиснутые зубы и очень быстро брошенный взгляд вниз. А ведь мы еще стоим на якоре, слава небесам. Помнится, меня замутило, когда я впервые оказался на марсах, да еще и в непогоду.
Лезет вверх. Наш забавный чертенок Элизабет… что-то в ней все же есть такое необыкновенное. Поразительно нездешнее…
Впрочем, эту мысль я не додумал, вдруг заинтересовавшись стройными ножками чертенка…
- Элизабет, вы уверены, что сможете спуститься? – спросил я, постаравшись, чтобы это не звучало насмешкой, хотя такой вопрос у меня все равно всегда получается насмешливым, как бы я ни старался сделать обратное.
- Разумеется! – отмахнулась она.
- Попробуйте, прежде чем лезть дальше. На две-три выбленки. Мы договаривались с вами об осторожности.
Так вот оно то, чего я опасался. Попытка нащупать ногой далекую тонкую веревочку, взгляд вниз на покачивающуюся палубу и мисс Суонн уже не по себе. Она при том отчаянно трусит и хочет доказать себе, что это не так…
Черт возьми.
Между делом я еще успел глянуть вниз и запомнить тех, кто глазел на бесплатное представление. Я такие вещи хорошо помню.
- Не смотрите вниз, осторожнее. Спускайтесь…
- Подождите, капитан! – с этими словами чертенок, видимо, боясь, что я ее остановлю, помчалась вверх с удвоенной скоростью.
Че-ерт возьми…
Ненавижу ее дурость. Я рванул за ней.
Поздно.
Когда я почти изловчился поймать ее за ногу, мисс Суонн оступилась и полетела на меня. Схватил я ее за что успел – за волосы и за шиворот. При этом чуть не потерял равновесие сам. Визг чертенка был такой, что наверх посмотрели не только все, кто был на палубе, но и кое-кто с берега.
Когда я сумел придать чертенку состояние более или менее устойчивого висения на вантах, я в ужасе увидел, что у нее серьезно ободрана кожа на левой руке и несколько ссадин на лице. А она еще смеется. От страха, правда, похоже.
Все-таки она необычная девушка.
Теперь губернатор меня точно убьет.
- Вы сумасшедшая, Элизабет!
Она только расплылась в улыбке, от которой у меня на душе что-то перевернулось. Неужели я все же так насмотрелся на ее коленки? Да нет, при чем тут коленки…
Но добил меня Уэсли.
- Вы в порядке, мисс Суонн? – крикнул он снизу.
Все теперь, на нас точно смотрят все. И знают, что вот эта переодетая в драный коричневый кафтан девица с хорошенькими коленками губернаторская дочь, а я привел ее рано утром на корабль.
Великолепно, провались оно к морскому дьяволу!
Нет, не все, конечно, знают. Но кто-то точно знает. Значит, все равно узнает губернатор.
- Неудачно вышло, - погрустнела чертенок. – Но ведь они же не донесут отцу, да?
У нее такие наивные извиняющиеся глаза. Хотя я знаю, что ей на меня плевать. Она просто боится, что я больше никогда не буду учить ее обращаться с фузеей и никогда не возьму на прогулку в порт.
- Конечно, не донесут, - улыбнулся я, поправляя парик и помогая ей нащупать очередную выбленку.
Впрочем, ее лицо и так все донесет.
Уэсли, идиот, бросился нам помогать. И врача позвал. Он так и не понял, что натворил, крикнув «мисс Суонн». Даже чертенок поняла, а этот Рембрандт несчастный так и не понял, а, может, и вовсе не заметил. Будь я проклят, если напишу о нем в рапорте хоть полслова похвалы, хотя он заслужил в кои-то веки.
Впрочем, нет, это слишком мелко.
- А из пушки выстрелить можно? – мило ухмыльнулась чертенок, размазывая по носу кровь.
Что, ей еще мало приключений на свою голову? Я уставился на нее и не сразу сумел закрыть рот. Вот уж не думал, что меня еще что-то может сегодня шокировать…

3

- Капитан Норрингтон, это… это… Я никогда не мог бы ждать такого от вас…
Он почти бегает вперед-назад и размахивает руками. Я еще никогда не видел этого милейшей души слизня в таком бурном приступе гнева. Еще чуть-чуть и он ударит меня тростью. Не хотелось бы…
А главное, зачем же прямо у меня на корабле? Грувз, конечно, потом припугнет матросов, но это все равно не поможет. Завтра все пьянчуги в тавернах будут смеяться. И над губернатором больше всех.
Впрочем, истории уже ходят по всей Ямайке.
- … но вы! Как вы могли быть таким негодяем, чтобы позволить бедному ребенку…
Ага, а «бедный ребенок» сейчас лежит в постели. Оправляется от «ран». Какая же она стерва. Еще чуть-чуть и я буду влюблен в нее по уши. Да, она мне нравится, потому что она стерва. Что, я подумал, что она мне нравится?! Боже мой…
А вообще-то это идея. Разве она не моя будущая невеста? Только губернатор пока что не даст мне и рот раскрыть.
Потому я только силюсь удержать на лице скорбное выражение и не слушать, что он несет.
Одна фраза, впрочем, мое внимание все же привлекает.
- … я немедленно потребую, чтобы вас разжаловали! На флоте не место идиотам, которые не видят дальше собственного носа…
Нет, до такого не дойдет. Это я точно знаю.
Зато я заметил, что комендант Стивенс поглядывает на меня с плохо скрытым злорадством. Как-то мне рассказывали, что он по пьяной лавочке назвал меня наглым губернаторским любимчиком и подлецом. Это он зря.
- … такие выходки позорят честь короны, капитан! Это невообразимо…
Боже, как сегодня жарко. Неужели губернатор не понимает, что он не создан для того, чтобы внушать страх? Тем более, мне. Он только смешон с его красным лицом и срывающимся голосом.
- … честная девушка опозорена вашим…
Когда же он заткнется?! Уже даже Джиллет хмурит брови, и матросы сзади похихикивают. А губернатору все мало. Неужели милый слизень Суонн так переживает за чертенка? Интересно, что он мне ответит, когда я скажу, что люблю ее. Я даже уже успел смириться с большинством ее зол. Слушаю, как она поет. Хотя хвалить это в здравом уме может только кузнец Тернер. А вдруг я старался зря?
- … сколько вам лет? Неужели пятнадцать?! Подумайте-ка. Но ведь думать вы, наверное, не умеете…
Возможно, первым сегодня солнечный удар получит губернатор. Зато я знаю, что в одном Стивенс прав на счет меня – мне не стыдно. Совершенно не стыдно, что мы с чертенком довели человека до такого состояния. А ведь он нам обоим хотел только добра. Но разве было бы лучше разочаровать чертенка, чем ее отца? Нет, не лучше. Этот простит. Я знаю, что простит.
- …меня окружают одни идиоты.
Все же я был прав. Он вдруг остановился и болезненно поморщился. Потом посмотрел на меня такими глазами, словно хотел спросить, а что здесь только что было.
- Отдайте шпагу полковнику Стивенсу, - меланхолично распорядился губернатор. – Вы будете под арестом, пока я не разберусь с этим делом.

4

Меня освободили через три дня. Я ожидал через неделю.
Более того, губернатор почти сразу же пригласил меня к себе в кабинет на чашечку чая. Чертенка нигде не было видно.
- Мне право же стыдно, что я не смог сдержаться тогда.
Его жалко: такой уставший, унылый и подобревший.
- Я должен был понимать, что делаю только хуже, раздувая дело, - продолжил губернатор. – Но вы-то… ах, что об этом говорить… Я знаю, что ей трудно отказать. Но этого я ждал от кого угодно, только не от вас.
Я почувствовал, что краснею, когда заговорил:
- Я не мог отказать ей более чем кто-либо другой, сэр.
А ведь я так до сих пор и не понял, действительно, ли я влюблен. Быть может, это что-то другое? Но в любом случае три дня безделья и скуки изрядно примирили меня с тем, что чертенок занимает в моих мыслях немало места.
Губернатор пристально посмотрел на меня. У него редко получается взгляд, от которого хочется опустить глаза. В этот раз получился.
- Она еще слишком молода, капитан Норрингтон.
Вот и отличный повод все же опустить глаза.
- Я понимаю, сэр.
Он не сказал «нет». Значит, однажды чертенок станет миссис Норрингтон. Интересно, что по этому поводу думает она сама? Вряд ли она в восторге, с другой стороны, здесь ей все равно не светит никого лучше меня. А отправлять чертенка в Старый Свет губернатор не решится. Не с ее выходками. Да и кто в здравом уме на ней женится?

5

Со временем я все меньше ее понимаю. Она уже несколько месяцев не пристает ко мне со своими игрушками. Если раньше я был для нее полезным приятелем, то теперь она меня даже избегает.
Причем, я бы не сказал, что она решила остепениться. Это что-то другое. Может, она влюбилась? В кого же? Я не вижу никого, на кого она смотрела бы по-особенному, хотя почти ревниво озираюсь по сторонам.
Только теперь я понимаю, что мне без нее скучно. Кто бы мог подумать…
Я привык возвращаться на берег к ней. Привык посмеиваться над ней и побаиваться ее очередной «гениальной» идеи. А я не люблю менять своих привычек. Еще я не люблю упускать то, что считал своим.
Да…
Чертов конвой Вест-индской компании, который мы ведем аж до Портсмута. Возглавили эскорт, вместо «Успешного», который капитан Кейт превратил в решето в бою, стыдно сказать, с двумя пиратскими шлюпами.
С другой стороны, я давненько не напоминал о себе в Лондоне. А губернатор, возможно, делает это лениво, не говоря уже о моих родственниках, которые вообще ни на что не способны в таком деле. Я же думаю, что за успехи в охоте на пиратов мне давно полагается что-нибудь в награду.
Пока же я только дожил до того, чтобы получить на попечение этот чертов конвой. Отвратительно.
Настроение у меня по выходу в море такое, что не только обходят стороной матросы, но даже Грувз соизволил заткнуться со своими шуточками. Хотя я его не просил.
А матросы у меня, кстати, хорошо вышколены. Я никогда особенно не зверствую и умею закрывать глаза на то, что можно не замечать, но если я чем-то недоволен, они из шкуры вылезут, чтобы исправить. Я еще, будучи зеленым юнцом, отлично понял, что к людям выгодно относиться по-человечески. Даже на матросов это действует, как ни странно.
Сегодня чертовски красивый закат. Я смотрю на него, чтобы не видеть сбившегося в толпу вместо трех колонн конвоя. Они тащатся, как черепахи, и кто-нибудь из них постоянно не управляется с парусами и сваливается под ветер. А ведь вроде бы и бейдевинд всего в полтора румба.
Давно я не имел дела с торговцами…
Нет, посмотреть закат они мне не дадут.
- Лейтенант, просигнальте капитану Хоккинсу, чтобы он держался в колонне хотя бы не хуже других. Иначе, честное слово, я не понесусь перехватывать того пирата, который решит ограбить его.
Это я, конечно, преувеличил. Еще как понесусь. Куда я денусь.
- Есть, сэр!
Вот ведь странная особенность жизни. Торговец всегда думает, что лучше сноба-военного знает, что ему делать. А военный всегда считает торговца обнаглевшей курицей.
Обычно я стараюсь быть исключением из таких закономерностей. Но, дьявол меня раздери, они обнаглевшие курицы!
Я посмотрел на «Пегас» капитана Хоккинса. Вот как, не подчинился приказу. Или вообще читать сигналы не умеет?
В темноте конвой встал. Это меня тоже раздражает, но что поделать, не вести же этих куриц в темноте – половину растеряем.
Какая-то часть меня осознавала, что я попусту трачу время, но я был в бешенстве и вызвал Хоккинса к себе.
Вот тут-то я и узнал, что я, оказывается, ничего не смыслю в настоящей работе, а только зря загоняю людей своими чрезмерными требованиями к походному ордеру. Ну, надо же. И, конечно, ему плевать на то, что из-под носа его хваленого Кейта увели три судна из-за того, что он позволял торговцам растягиваться на пять миль.
И что самое отвратительное, так это то, что хоть Хоккинс и обязан мне подчиняться, его не отдадут под трибунал, если он пошлет меня к черту. Максимум вышибут с работы, и он найдет себе новую. И то, скорее всего, судовладельцу будет плевать на все требования Адмиралтейства, если груз прибудет в целости. Да еще и я больше всех отвечаю за то, чтобы этот ублюдок довел свое корыто до Портсмута.
А потому на нагло уверенную в правоте физиономию Хоккинса я могу ответить только грозным взглядом из-под нахмуренных бровей. Его это не впечатляет.
Но я его проучу. Нет, милейший, я, в отличие от Кейта, умею не только жаловаться в Адмиралтейство.
Оставшись без компании Хоккинса, я еще раз посмотрел на небо. Так себе звезды – слишком светло. А такой красивый закат испортили…
- Лейтенант Грузв, вы помните лоцию шестью милями севернее Антигуа? – спросил я на всякий случай.
Нет? Отлично. А вот я помню, потому что пять лет назад наш капитан посадил там корабль на мель.
- Жаль, что не помните. Из соображений безопасности нам лучше, завтра провести конвой именно там.
Ну что ж… Наш упрямец Хокинс мог сколько угодно злить меня, не вписываясь в колонну на три кабельтова. Я позволил себе почти забыть о нем вплоть до подхода к той самой интересной точке.
Три малюсеньких островка, а в полумиле от них банки. Мы собирались пройти со скоростью четыре узла в восьми кабельтовых от островков.
- Просигнальте Хокинсу вернуться в строй! – распорядился я.
Конечно же, он снова проигнорировал сигнал.
А через минуту «Пегас» сел на мель.
Вид бочонков, спешно выкидываемых за борт, очень выгодно подчеркивал красоту сегодняшнего заката.

6

День присвоения мне звания коммодора был жарким и душным. Я чувствовал себя все хуже и никак не хотел себе признаться, что банально нервничаю. Я чувствовал, что что-то идет не так.
А после церемонии я наконец-то увидел мисс Суонн вблизи.
Как она изменилась! Нет, это было даже не ее великолепное платье. И не исчезнувшая детская несуразность. Это было что-то… нематериальное. Из головы у меня моментом вылетел такой знакомый чертенок. Передо мной стоял кто-то другой.
Я с трудом заговорил с ней:
- Уделите мне минутку?
Как же она безразлична. Ей даже нет до меня дела! Как-то это… унизительно… Я все больше чувствовал растерянность. Счастливое волнение сменилось чем-то тягостным и вязким – как на собеседовании перед адмиралтейской комиссией. Но там-то мне было восемнадцать лет…
Знакомые маленькие ступеньки, стена, море, едва слышная музыка сзади. В голове у меня пусто. Я понял, что не могу сказать ей то, что собирался сказать чертенку. Это было бы глупо. Что же ей сказать?
- Вы отлично выглядите, Элизабет, - чтобы хоть как-то начать.
Нет, это не то. Она кивнула и улыбнулась с таким вымученным видом, словно хотела бы, чтобы я убрался подальше от нее. Но за что?
Впрочем, это всего лишь лирика. Глупая лирика. Да, очень глупая. Я отвернулся, чтобы не видеть ее лица. Первый раз, когда мне трудно смотреть на кого-то. Черт, почему же я так нервничаю?
- Прощу прощения, если я покажусь наглым, но я должен вам сказать…
В голове пусто.
Я еще какое-то время смотрел на море, пытаясь хоть что-то склеить.
- Это повышение, - с ума сойти, я заикаюсь, - заставило меня осознать, что у меня есть цель, которой я еще не достиг…
Я сплю? Или я все же слышу свое чистосердечное признание в корысти и карьеризме?
Я поворачиваюсь – нет, я не сплю. И мисс Суонн сейчас от меня стошнит – она уже просто позеленела.
- Брак с прекрасной девушкой, - быстро договорил я.
Она посмотрела на меня какими-то дурными глазами. Что? И это все? Все, что у нее есть в ответ на мое предложение?
- Вы стали прекрасной девушкой, Элизабет… - я еще не совсем потерял надежду загладить впечатление от первых слов, но мне все больше казалось, что она даже не хочет меня слушать…
- Нечем дышать! – вдруг всхлипнула мисс Суонн.
Я отвернулся. Не могу больше смотреть на это ее лицо.
- Да, я тоже немного волнуюсь…
Это мягко сказано: «Немного». Я вообще не узнаю себя. Я уже почти ненавижу и ее, и себя, и этот день, который так чудесно начинался.
Сзади стало подозрительно тихо. Я обернулся… Что за идиотская шутка?! Нет, это уже слишком…
- Элизабет?
Да пусть она катится с такими шутками ко всем… И тут я заметил внизу белый фонтанчик брызг.
- Элизабет!
Я чуть не прыгнул, честное слово. Если бы не прибежавший на мой вопль Джиллет, я бы прыгнул. Идиотизм.
- Камни! Сэр, она чудом не разбилась, - испуганно вскричал лейтенант, чуть ли не хватая меня руками.
Действительно. Оправившись от первого ужаса, я сообразил, что шансов, что ее спасет кто-то внизу куда больше, чем шансов на удачный прыжок со стены.
Мы опрометью бросились бежать вниз.
Губернатор меня убьет…

7

Я был прав. Внизу кто-то действительно, заметил падение и пришел девушке на помощь.
Опаньки…
Один вид спасителя заставил меня схватиться за шпагу. Да это же Джек Воробей! Собственной персоной.
Вот это повезло вдвойне, так повезло вдвойне! Или это все же не он? Но просто поразительно похож на описание: рост выше среднего, смугл, худощав, усы и бородка, острые скулы, глаза подведены сурьмой, волосы спутаны, на голове красная повязка с побрякушками, одет в тряпье темных цветов…
Особая примета – на руке пиратское клеймо и татуировка в виде птицы. Надо проверить.
- Встать! – резко распорядился я, приставив шпагу к горлу пирата.
Он поднялся, но как-то слишком спокойно. Еще не понял, что попался?
Прибежавший вместе со мной губернатор (вот уж не знал, что он еще умеет так быстро бегать) принялся хлопотать вокруг дочери.
Мне стало не до них, хотя я и подумал, что это по-свински даже не потрудиться сделать вид, что я интересуюсь здоровьем мисс Суонн больше, чем пиратом.
Впрочем, губернатор маленького свинства не заметил. Он заметил разрезанный корсет в руках сержанта Мертогга. Тот указал на пирата.
- Застрелить! – тут же гневно выдал мистер Суонн.
- Отец! Коммодор! – вмешалась вдруг Элизабет. – Неужели вы убьете моего спасителя?
Что? Этого только не хватало!
Я посмотрел на губернатора, он – на меня. Выразительно так, хотя и немного растерянно. Пришлось подчиниться и убрать от горла пирата шпагу. Солдаты, приняв это за приказ, поопускали штыки. Впрочем, разумеется, я не собирался отступать от своего из-за сентиментальностей чертенка.
Я вложил шпагу в ножны и, спрятав отвращение, протянул руку идиотски раскланивающемуся для мисс Суонн пирату.
- Я думаю, вы достойны благодарности, - кое-как выдавил я.
Меня начинало мутить от запаха этого мерзавца.
Он какое-то время подозрительно смотрел, отклонившись назад и прижав локти к туловищу. Потом с зарождающимся на лице самодовольством тоже потянул свою грязную лапу…
Я его поймал, потянув руку на себя и задрав рукав. Ну точно – вот и особая примета!
- Метка Ост-индской компании, не так ли? – самодовольно процедил я. – Пират?
Негодяй только поморщился без малейших признаков испуга. Он что сумасшедший?
- Повесить! – тут же сориентировался губернатор, которому, похоже, все еще был не по вкусу грязный оборванец, облапавший любимую дочку. Хоть и ее спаситель.
Отлично.
- Держать под прицелом, - распорядился я. – Джиллет, несите кандалы.
Я тем временем мог разглядеть татуировку. Действительно, птичка на закате. Или на рассвете? Нет, сегодня, определенно на закате.
- Так-так, Джек Воробей, не так ли? – глумливо протянул я.
Он вырвал у меня свой и рукав и отшатнулся со смехотворно гордым видом.
- Капитан Джек Воробей, если позволите, сэр.
Я не знал, злиться мне или смеяться.
- Я не вижу ваш корабль… капитан, - заметил я нехитрый факт.
Насмешка, однако же, не нашла цель.
- Я подыскиваю его здесь, - гаденько заявил пират.
Я, честно говоря, опешил от такой наглости. Либо этот малый идиот, либо у него крепкие нервы и извращенное чувство юмора.
- Он сказал, что пришел украсть корабль!
- Я же говорил, что он не лжет!
Но перепалка морских пехотинцев меня не интересовала. Мне хотелось все-таки унизить пирата. Увидеть, как он растеряется.
- Это его вещи, сэр.
О, а вот это уже интереснее.
О, это совсем интересно. Вы только посмотрите, какая прелесть!
В полном восторге от таковой картины я взял в руки пистолет пирата.
- Ни пуль, ни пороха… - я отбросил пистолет и взялся за старый компас, как чувствовал, что и в нем что-то есть. И точно, стрелка крутилась, как ненормальная. Ха-ха, вот он каков, вечный двигатель. – Компас, который не указывает на север…
Я глумливо улыбался пирату, тот же смотрел на меня хмуро, но отнюдь не обиженно, скорее, устало. Вот мерзавец!
Я наполовину вытащил и покрутил его шпагу, чтобы улыбнуться еще злораднее. Я все равно доведу это чучело. Хотя бы из исследовательского интереса.
- А я почти ожидал, что шпага деревянная.
Щелк, и шпага вернулась в ножны. А Воробей все еще скучен и невозмутим.
- Вы, без сомнения, худший из всех пиратов, о которых я слышал, - заявил я, насмешливо глядя ему в глаза.
Тут, он, наконец, оживился и я подумал было, что выиграл… Напрасно.
- Но вы слышали обо мне, - заявил он, раскачиваясь взад-вперед.
Ах ты гад!
Я схватил его за руку и почти силой притащил к все еще копающемуся с кандалами Джиллету.
- Позаботьтесь, лейтенант!
А вслед за мной примчалась мисс Суонн, чума на ее голову.
- Коммодор, я должна протестовать!
Она заскочила между мной и пиратом и набросилась на меня с яростью, которая была бы в другом месте очаровательна:
- Пират или нет, но он спас мне жизнь!
Вот дура…
- Одного доброго дела недостаточно, чтобы искупить все злодеяния, - резонно возразил я.
Чертенка всегда удобнее всего затыкать логикой, особенно софизмами. Она в них путается и отступает.
Но в этот раз помешал чертов пират.
- Но достаточно, чтобы повесить его, - тут же влез этот сукин сын.
Логично. Впрочем, мне плевать, прав он или нет.
- Так и есть, - согласился я, пристально глядя на него.
«И тебя повесят».
В этот момент Джиллет его отпустил.
- Ну, наконец-то! - воскликнул пират.
Я остолбенел – он перекинул цепь через шею мисс Суонн, так некстати, стоявшей рядом!
Она вскрикнула. Все подались вперед.
Я бы рискнул попытаться убить пирата, прежде, чем он сломает чертенку шею, но сзади губернатор закричал:
- Нет! Не стреляйте!
Че-ерт возьми…
Пират что-то прошептал на ухо мисс Суонн, а потом приказал… мне!
- Коммодор Норрингтон, мои вещи, пожалуйста! И мою шляпу, - отдельно добавил он, подняв палец.
Я был недалек от того, чтобы броситься на него, плюнув на приказ губернатора. Но краем глаза я видел лицо бедняги Суонна…
- Коммодор! – прикрикнул пират.
Убью гада.
Но сейчас дешевле было все же подчиниться.
Я в ярости повернулся за вещами пирата. Тот опять что-то проворковал мисс Суонн, на что она гневно огрызнулась. Мне же оставалось только скрипеть зубами…
- Давай-давай, дорогуша, - это он мне! – у нас нет целого дня.
Я впихнул его вещи чертенку.
А она, кстати, молодец, хорошо держится. Но утешения в том маловато.
Так, теперь у пирата еще и пистолет…
Он паскудно ухмыльнулся, едва ли не обнимая мою без пяти минут невесту, черт возьми. Я в ярости. Попробовал было отвернуться – черта с два! – только хуже.
Пират еще и мне улыбнулся. Убью!
- Осторожнее с добром, дорогая, - двусмысленно расплылся в золотой улыбке Воробей.
Вот они снова воркуют шепотом. Чертов выродок… И чем же это все закончится? Надо что-то сделать!
Но пират не собирался упускать инициативу.
- Господа! – провозгласил он, удобнее перехватывая цепь и пистолет. Что-то коротко добавил шепотом для мисс Суонн.
Я постарался собраться и сосредоточиться…
- Вы все запомните этот день, когда почти поймали…
Цепь соскользнула с шеи мисс Суонн, и я приготовился хватать пистолет, как только пират отпустит девушку.
- …капитана Джека Воробья!
Дьявол! Сделать я не успел ничего, потому что в меня прилетела оттолкнутая пиратом мисс Суонн. Я успел только поймать ее и кое-как сохранить равновесие.
Пират же тем временем…
Я поднял голову: он летел вверх, а вниз на подбегающих солдат падала пушка. Грохот, крики. Пушка проломила доски, покалечив пару человек. Вокруг началась полная неразбериха.
Я, как зачарованный, смотрел не безумный полет Воробья.
- Собираетесь вы его убить? – крикнул губернатор.
Я опомнился:
- Огонь!
Ни один не попал! Они что, все сегодня пьяны?!
- За ним!
Бегал пират быстро. Второй залп. Опять никто не попал. Зато чуть не пристрелили кого-то гражданского.
- Джиллет! – процедил я, как только сумел разжать зубы. – У мистера Воробья свидание с виселицей. Он не должен это пропустить.
Джиллет меня понял. Его как ветром сдуло.
Я же оглянулся на мисс Суонн. Оба мы были в ярости и смотрели друг на друга так, словно готовы были броситься в драку.
Но я-то сдержался от того, чтобы сорвать злость на ней. А она нет.
- Так вот каков героизм благородных джентльменов! – взвизгнула она и тут же обернулась к губернатору. – И не надо мне больше платьев по лондонской моде!
О, спасибо, леди. Только черта с два я буду слушать это дерьмо! Оставайтесь с папочкой.
Я быстро зашагал следом за солдатами.

8

Мы искали мерзавца по всему городу. Нашли, можно сказать, случайно – по шуму из кузницы мистера Брауна.
Замок и петли были отменной работы – прошло минуты две, пока солдаты сломали дверь.
Зато внутри пират был готовенький – кузнец уложил его бутылкой.
Я убрал пистолет. Чудесное зрелище: Воробей снова под штыками.
- Отличная работа, мистер Браун. Вы содействовали поимке опасного преступника.
- Я только выполнял мой долг, сэр, - кое-как связал предложение старый алкоголик.
Больше он мне был не интересен, как и его обсыпанный по уши какой-то дрянью подмастерье Тернер. Зато мне хотелось потешить свое самолюбие.
- Полагаю, вам запомнится день, когда капитан, - это слово я произнес особенно насмешливо, - Джек Воробей почти сбежал.
Я кивнул сам себе, чувствуя, как растворяется половина накопленной ярости.
- Увести его.

Продолжение можно скачать в присоединенном файле